luminofor

Он утверждает, что дерегуляция здесь вполне может получиться, и объясняет почему.

Скотт Джейкобс, управляющий директор американской консалтинговой компании Jacobs, Cordova & Associates, знает, как избавиться от хлама в шкафу размером с государство. Его имя хорошо известно в странах, которые прошли процесс дерегуляции, а избавление от груза ненужных разрешений позволило им сэкономить немало денег и привлечь инвестиции в экономику.

Например, реформы, которые компания Джейкобса помогала проводить во Вьетнаме, позволили стране сэкономить $1,4 млрд в год, а в Южной Корее — преодолеть экономический кризис 1998 года. План проведения дерегуляции от компании Jacobs, Cordova&Associates стал настоящим трамплином к эффективному государственному управлению и новой экономической политике для Кении, Хорватии и более десятка других стран.

Две недели назад Джейкобс приехал в Киев по приглашению министра экономики Айвараса Абромавичуса. Этот визит, по словам министра, положит начало масштабному проекту по упрощению регуляторной системы в стране.

НВ беседует с именитым американским экономистом в холле гостиницы Крещатик на центральной улице Киева. Джейкобс сразу предупреждает, что комментировать ситуацию в Украине до начала проекта не будет. Зато он с удовольствием рассказывает об опыте работы в других государствах, среди которых постсоветские Армения и Киргизия. Впрочем, первый вопрос в интервью он задает сам: насколько украинцы верят в успех реформ и готовы ли их добиваться? От этого, по мнению Джейкобса, зависит и успех борьбы с бюрократией.

— Что получили страны, которые прошли при вашей помощи процедуру дерегуляции?

— Отказ от лишних регуляторных норм — это один из рецептов быстрого экономического рывка. В зарегулированном обществе у инвестора меньше мотивации, а значит, и экономика страны замирает. Государство тоже не всегда готово разбираться с грузом созданных им ограничительных документов. Все это создает ситуацию, в которой коррупция остается едва ли не единственным средством продвижения бизнеса.

Поэтому мы рекомендуем странам применить так называемую регуляторную гильотину — быстрый и жесткий способ упрощения системы. Например, в Хорватии, когда мы пересмотрели половину разрешительных актов, бизнес начал экономить до $65,5 млн в год. В краткосрочной перспективе это облегчает жизнь бизнесу и обществу, а в долгосрочной — позволяет государству перейти к глобальным экономическим реформам.

— Как выглядит процедура регуляторной гильотины?

— Мы исходим из главного принципа: любая необоснованная регуляция должна быть отменена, а необходимая — максимально упрощена. Это не так сложно. Нужно создать полный список регуляторных норм, которые существуют в государстве. А затем вместе с представителями правительства, бизнеса и гражданского общества проанализировать каждую норму, применяя к ним одно из трех решений — сохранить, упростить или отменить.

— А как это повлияет на жизнь обычного украинца?

— Самое главное — это позволит создавать новые рабочие места, а они нужны всем. Например, в Южной Корее правительство решило провести дерегуляцию в конце 90‑х — сразу после Азиатского финансового кризиса. Тогда ВВП страны упал на 16 %, а это шоковая цифра для экономики. Но облегчение регулирования помогло создать до миллиона новых рабочих мест и сгенерировать экономике страны около $30 млн экономии.

Для граждан дерегуляция экономит время. Если подсчитать, сколько вы тратите времени, а зачастую и денег на оформление собственности, социальную защиту, другие отношения с государством, получится немалая сумма. Например, недавно мы закончили работать в Армении. Там была проделана громадная работа — пересмотрены 25 тыс. регуляторных актов и изменен 41 закон.

Мы избавили людей и бизнес от бессмысленных хождений по государственным инстанциям. Из-за этого Армения теряла в год в среднем до 1.000 потенциальных инвесторов. Сейчас получение разрешительных документов — вопрос нескольких дней. А это мощный стимул для развития бизнеса.

— Как быстро будут видны первые результаты дерегуляции?

— Обычно спустя три года после проведения реформы. Но ключевой вопрос — готовность к изменениям не только на уровне государства, но и общества. Готовьтесь к тому, что многие в Украине не захотят изменений. Мы сталкивались с этим в других странах. Сопротивляются министерства, которые чувствуют, что их лишают власти, органы местного самоуправления и даже частные компании, привыкшие к особенным правилам игры.

Общество годами срастается с коррупционными практиками и в изменениях видит угрозу, а не облегчение. И тут важен момент начала реформы. Если страна переживает гражданский подъем, общество хочет результата, оно способно работать с собственными сопротивлениями эффективно. Мы верим, что Украина сейчас находится именно на этом этапе.

— Как бизнес и гражданское общество могут поддержать процесс дерегуляции?

— Важен максимально широкий диалог по поводу реформы. Это главное орудие в руках бизнеса и гражданского общества против бюрократии и недобросовестных чиновников. Мы всегда настаиваем на обязательном привлечении экспертных групп. Помогаем гражданским активистам — проводим тренинги, предлагаем инструменты оценки изменений.

Во многих странах скучные реформы превращались в многодневное реалити-шоу. Например, в Хорватии реформаторы участвовали в еженедельных шоу и телемостах. Так создаются новые правила отношений

В Украине наша цель — провести не узкую реформу, а донести простому гражданину понимание того, как функционирует демократическое государство, как принимаются решения и почему его голос — важная часть происходящего. Это не менее важно для внешних и внутренних инвесторов. Поверьте, они ориентированы не на локальные улучшения, а на системные изменения общества.

— В Украине отсутствие реформ часто списывают на фактор войны. Исходя из вашего опыта дерегуляции в других странах, скажите, насколько война мешает этому процессу?

— Недавно мы закончили работать с Ираком, и там ситуация гораздо сложнее, чем в Украине,— и в экономическом, и в военном плане. Мы не достигли всего, что планировали, но смогли сократить целый ряд регуляторных актов и облегчить ведение бизнеса в стране. Сегодня, чтобы открыть свое дело в Ираке, вам нужно 1–2 дня вместо прежних 60.

— Регуляторная гильотина — это только первый шаг в реформе дерегуляции, но не последний. Каковы последующие?

— Украина уже однажды проходила через регуляторную гильотину. Мы работали здесь по приглашению правительства несколько месяцев в 2005 году. Помогли избавиться от ряда разрешительных актов, но не смогли помочь стране измениться. Тогда украинское общество не выступало заказчиком изменений, не было готово поддержать реформу и разделить ответственность за ее исполнение. Сегодня, мы надеемся, Украина переживает принципиально другой период, и шансы на успех есть.

Проводя реформу, вы избавляетесь от ненужных регуляторных актов, но ведь никто не застрахует вас от появления новых. Поэтому большинство стран после регуляторной гильотины устанавливают процедуры, контролирующие принятие новых регуляций и публикуют открытые прозрачные списки существующих, оценивая их влияние на легкость ведения бизнеса. Этот путь важно пройти и Украине.

— Что бы вы посоветовали украинцам на пороге реформ, каких ошибок важно не допускать?

— Главное — не быть популистами и не искать легких решений. Правительство не решит ваших проблем только потому, что вы их обозначили. Важно формировать свою экспертную позицию, объединять в группы. Чем более образован и подготовлен будет гражданин, говорящий с государством, тем эффективней будут оба в поисках решения проблемы.

.

5 вопросов Скотту Джейкобсу:

— Какое событие в жизни вы считаете главным?

— Я скажу о последнем событии, которое очень повлияло на меня и мои ценности. Мы помогали Ираку реконструировать экономику после войны. Старались сделать так, чтобы у людей появился выбор между радикализмом и модернизацией. Вот эта тяжелая, но полная надежд работа — это, пожалуй, самое сильное переживание в моей профессиональной жизни.

— Ваш любимый город?

— Рим. Я люблю гармоничное взаимодействие между древней и современной жизнью города, и мне очень нравится итальянская кухня.

— На чем вы передвигаетесь по городу?

— Я живу в Атланте, штат Джорджия. Это намного южнее, чем Киев, потому передвигаюсь на комфортабельном автомобиле Mustang с открытым верхом. Это удовольствие, потому что у нас постоянно что‑то цветет, и прятаться от этих запахов совсем не хочется.

— Каков ваш месячный прожиточный минимум?

— Мне сложно его прогнозировать на месяц, но я достаточно обеспеченный человек.

— К чему вы стремитесь в жизни?

— К тому, чем занимаюсь сейчас. Создавать все более точные и правильные рекомендации для правительств, которые будут полезны и помогут повысить качество жизни.

Материал опубликован в №17 журнала Новое Время от 15 мая 2015 года